Хотел высказаться, да подумал, версиями в этой ветке не интересуются

Новоуральск - пригород Нейво-Рудянки.

те загорожки что в строну Чигирских разрезов

Это случилось в пятидесятые годы, когда моя мама была ещё маленькой, а точнее, в пионерском возрасте. Однажды летом пошли они с подругой в лес по ягоды. Шли в сторону Алексеевского озера. Кто бывал в окрестностях Рудянки, наверняка, помнит это озеро, небольшое, но страшно глубокое. Непролазная грязь сторожит единственную тропинку, по которой можно выйти на его берег. Дно озера черно и илисто, и где-то в глубине золотистые караси лениво шевелят хвостами. Недалеко от озера тянутся в разные стороны грязные, малопроезжие дорожки: одна в Рудянку, другая в Белоречку, а третья – в небольшой посёлок Андреевское и дальше в Кировград. Мало кто ими теперь пользуется. Другие есть пути, более удобные.
А в пятидесятые годы, когда мама была маленькой, по этим дорожкам ходили поезда. И грузовые, и пассажирские. Здесь была узкоколейная железная дорога, которая соединяла Рудянку, Белоречку и Кировград с медными рудниками в Лёвихе. Был в Рудянке и второй вокзал – узкоколейный. Большой деревянный дом, сложенный из толстых, почерневших брёвен. Оба вокзала были недалеко друг от друга. Ходили между вокзалами гуськом разные люди с сумками, перепрыгивая через рельсы и торопясь с электрички на «кукушку».
Это был век узкоколеек. Широченной сетью раскинуты были они по всему Уралу. Соединяли между собой посёлки и рудники, заводы и пионерские лагеря, тюрьмы и лесоразработки, карьеры, торфяные поля и пристани на малых сплавных речках. Годов с шестидесятых стали эти дороги потихоньку разбирать. Сначала разобрали дорогу от Кировграда до Рудянки. Годах в девяностых сломали и остальное, от Кировграда до Лёвихи. Долго стоял пустой, заколоченный вокзал, возвышаясь над старинной заводской плотиной, на которой уже не было рельсов. Потом сломали и его. Теперь, наверное, только одна узкоколейка осталась на всю Свердловскую область – в Алапаевске. И ещё одна детская – в Екатеринбурге, в парке Маяковского. Зарастают травой былые дороги, и только один неугомонный Болашенко ездит по старым развалинам, фотографирует и описывает то, что от них осталось.
Там же, возле озера, был в те времена известковый завод, а при нём карьер, где взрывами ломали известняк и мрамор, а потом пережигали на известь. От этого завода осталась, и по сей день стоит огромная мощная печь-труба, сложенная из дикого камня. От дороги к карьеру тянулись подъездные пути.

вы что, этого не знали?